– Пойми, Джереми, стремление избавиться от знакомой обстановки – самая распространенная ошибка, которую совершают люди, пережившие тяжелую утрату… – говорила Дороти. – Они берут слишком длинный отпуск на работе… слишком быстро меняют дом… Им кажется, что так будет легче, но это лишь очередной способ отложить неизбежное столкновение с тоской.
К счастью, в молодости, когда он еще не стал самим собой, Джона Бридженса удерживали от самоубийства еще две вещи помимо нерешительности: книги и иронический склад ума.
Язык не просто служит для выражения мысли, но делает возможной саму мысль, которая без него не существует
Матушка погибла вместе со Старой Землей. Около половины Старых Семей отказались покинуть планету, когда началась агония. Мне было двадцать, и я горел романтической мечтой погибнуть вместе с родным миром. Матушка, однако, решила иначе.
«Откуда мне знать, о чем я думаю, до тех пор, пока я не увижу написанного своей рукой?»
Он был наделен харизмой – необъяснимым обаянием, обещающим немногим избранным либо безмерную власть, либо мученическую гибель.
Банальность зла.
– Что?
– Банальность зла. – Я с горечью улыбнулся и посмотрел на доктора. – Дракула стал бы сенсацией, а страдания сотен тысяч жертв политического безумия, бюрократизма и глупости – это всего лишь… неудобство.
– Что?
– Банальность зла. – Я с горечью улыбнулся и посмотрел на доктора. – Дракула стал бы сенсацией, а страдания сотен тысяч жертв политического безумия, бюрократизма и глупости – это всего лишь… неудобство.
«Созидательное начало созидает себя само», – сказал Джон Китс. Но еще уместнее прозвучат слова Уильяма Блейка: «Я должен сотворить Систему, чтобы не стать рабом чужих Систем».
Сол Беллоу в одном из своих романов продвигал гипотезу, что отравление свинцом и другими тяжелыми металлами в конечном итоге приведет к уничтожению культуры. Эксперт, на которого делалась ссылка в романе, утверждал, что стремительный упадок Римской империи начался после того, как водопроводные трубы в системе акведуков стали делать из свинца.
когда все идет прахом, нам все же дано унести с собой в могилу одно чувство: преданность тем, кого мы любим