несите тряпку.
– Зачем? – не поняла съерра.
– Как же? Мари повидала наконец предмет своих тайных грез и начала таять лужицей. Того и гляди потоп будет!
– Зачем? – не поняла съерра.
– Как же? Мари повидала наконец предмет своих тайных грез и начала таять лужицей. Того и гляди потоп будет!
ответ выкрашенное в голубой цвет деревянное полотно осыпалось трухой, открывая нашему взору бледного герсорта, сверкающего ярко-алыми глазами, между которыми красовалась свидетельство моего удачного броска – бордовая шишка. Вот так в жизни Одира Вайта появились новые яркие краски, но он отчего-то был совершенно не рад.
– Моя твою не понимает, мистер! Ху из схид? Ду ю спик инглиш? Шпрехен зи дойч? Ин юкрэйн мейби?
Ага, вот так. Сначала доведут бедную невинную малышку до того, что она едва факелом не загорается, а потом пугаются и чудовищем называют. Типичные мужланы! Да, это я тебе говорю, Омар. Не Омар? А как тебя? Лобстер? Ну ничего, я скоро обязательно запомню…
Впрочем, необходимость думать о ком-то кроме себя и была слабостью.
– Я не бью тех, кто не представляет опасности, Аделина.
– Это хорошо, – улыбнулась я.
– Но с тобой я еще не определился! –
– Это хорошо, – улыбнулась я.
– Но с тобой я еще не определился! –
– Не сломалось пока, но жизнь моя точно дала трещину!
Свободу домашней обуви! Долой угнетения! Даже у тапки есть права!!!
Больше всего от брака достается именно женщинам! Как ты там сказал? Обязательства? Еще бы! Семья, новая жизнь, перемены! Все это в бо́льшей степени касается именно женщин! Они превращаются в марионеток, старающихся всеми силами угодить супругу и его многочисленной родне. Матушкам, тетушкам, троюродным бабушкам… Вчерашняя умница и красавица, сказавшая «да» у алтаря, назавтра превращается в закомплексованную несчастную женщину, вечно переживающую, сможет ли она угодить своему благоверному? Не посмотрит ли он на сторону? Не станет ли пренебрегать ею? А если станет, то как ей быть? Ведь общество обвинит именно ее в неумении удержать мужчину. Если у кого-то жизнь и меняется безвозвратно после брака, то только не у вас, Грегори! Подобные тебе и Вудсу преподносят союз с вами как высшее благо, но это – величайший обман! И мне непонятно только одно: что я делаю не так, раз ни ты, ни Каспиан не понимаете очевидного: да я костьми лягу, но не пойду замуж за таких, как вы. Никогда. Ни за что!
Я обстирываю и кормлю всю больницу, а ты предлагаешь мне взять на поруки еще одного мужчину, мисс. Черствая ты, бессердечная. Сама в этот хомут лезешь, так хоть другим быть счастливыми и одинокими не мешай.