В приложении удобнее
Цитаты из книги автора Ружья Авалона. Хроники Амбера. Книга 2
юсь от этой боли, но из чистого упрямства и гнева решил выстоять. Все свои мысли я о
Но почему никто до сих пор не нашел способа изменить саму суть человека?
Клянусь пеклом, у каждого из нас свое «если».
И в тот Великий день, который предрекали пророки, надеясь, что не будет его, в тот Судный день, когда Он очистит мир от скверны и зла, я кану во тьму, глотая проклятия. А может быть, это случится и раньше, еще до Суда. Но чтобы… До того дня не омою я своих рук и не останутся они праздными.
Лицо ее стало как бы этюдом на тему «Постижение истины».
Правда, понимать себя и властвовать над собою – это не одно и то же
Мой Бог! Не хотелось бы когда-нибудь поссориться с вами. Уж не дьявол ли вы, случайно?
– Истинно так, – подтвердил я. – Принюхайся, разве ты не чувствуешь запашок серы? И учти, мое правое копыто разболелось и просто не дает мне шагнуть как следует!
– Истинно так, – подтвердил я. – Принюхайся, разве ты не чувствуешь запашок серы? И учти, мое правое копыто разболелось и просто не дает мне шагнуть как следует!
Двигаться, уметь просто двигаться не останавливаясь, важнее, чем спешить. Имея перед собою цель, легко двигать и Тени. А уж потом выбираешь скорость по собственному разумению
Идеально
Я закрыл глаза, сжал голову ладонями, опустошил ум и возвел стену вокруг пустоты… Никого нет дома. Ушли в гости. Адвокатов не требуется. Собственность без владельца. Просьба не беспокоить, нарушители будут преданы суду. Осторожно, злая собака. Горный обвал. После дождя скользко. Сносится для перестройки.
Двигаться, уметь просто двигаться не останавливаясь, важнее, чем спешить.
кладбища забиты людьми, верившими, что их некому заменить.
дь на голове моей – пусть мгновение – холодным светом горела уже корона Амбера.
Ты ошибаешься, Эрик, если думаешь, что необходим. Брось – кладбища забиты людьми, верившими, что их некому заменить.
то утро я задумался обо всем. И о своих братьях и сестрах, словно об игральных картах, что было вовсе несправедливо.
Брось – кладбища забиты людьми, верившими, что их некому заменить.
Так внес я сэра Ланселота Озерного в Твердыню Ганелона, которому верил, словно родному брату, а это значит – не доверял ни на грош.
Голос Ганелона донесся до меня снова – ровный поток богохульств.
– Ну нет, это не может относиться ко мне. Я просто воплощение любви, чести, добра и милосердия. Верь мне во всем.
– А почему там? – спросил я.
– Естественно, чтобы было удобнее следить за тобой. Если бы ты услыхал рядом конскую поступь, то вскочил бы, как чертик.
– Естественно, чтобы было удобнее следить за тобой. Если бы ты услыхал рядом конскую поступь, то вскочил бы, как чертик.
с кем из нас он не сближался, хотя назвать его черствым отцом тоже нельзя. Когда ему случалось заметить кого-нибудь из нас, он тут же осыпал подвернувшееся чадо подарками и развлечениями.