плакат, на котором было написано «Путь наверх». Внизу маркером была сделана приписка: «Переехал в подвал».
– Торжество символизма, – пробормотал Илюшин.
– Моня, я вам до старости лет нимб буду полировать, – пообещал Бабкин.
– Чтобы золото с моего нимба прилипло к твоим алчным лапам?
Как многие хорошие хозяйки, бабушка неосознанно наделяла дополнительным смыслом все свои рутинные действия. Порезать яблоки, замесить тесто, обжарить лук – в этом было древнее шаманство, каждодневный заговор на благополучие и крепкую семью. В мытье полов привносился оттенок сакральности – где чисто, там и хорошо. Стирка оборачивалась магическим ритуалом: отмоется грязное, заплещутся на ветру белоснежные простыни, точно стяги. Да здравствует порядок, перед которым отступает хаос!
о браслетов… Они представлялись ей неразрывно связанными с самой Изольдой. Чем-то вроде драконьей чешуи. Зачем чешуя без дракона
о браслетов… Они представлялись ей неразрывно связанными с самой Изольдой. Чем-то вроде драконьей чешуи. Зачем чешуя без дракона
«Жила-была девочка, – сказал кот, – и она была очень-очень счастлива».
– Стареешь, – сказала Яна.
«Скоро уйду», – сказал кот.
– А я взрослею.
«А ты останешься», – сказал кот
«Перевожу: дай только повод, и человек примется упоенно гладить себя по макушке и приговаривать: «Ах ты мой бедненький! Ах ты мой горемыка!»
Но кошки никому полностью не принадлежат, их может потрогать любой, кому они согласны подставить пушистые спины.
Поверьте, к нему я никогда не стал бы обращаться за помощью.