— А мой малыш ответил медсестре, что он хочет быть не красивым, а живым. И тут его увезли в операционную. Бедняжечку...
Мы кружимся в ночи, и нас пожирает пламя. Хотим мы того или нет.
Вода понемногу текла по нагроможденным в середине пруда камням, и Измаил подумал, какое счастье быть рыбой, ведь рыбам глубоко плевать, куда плыть, и их не беспокоят ни огрехи памяти, ни полное неведение относительно того, кто они есть на самом деле, где живут, с кем, если это вообще случается, вступают в интимные связи и не убили ли они ненароком кого-нибудь. Или не приходилось ли им быть сообщниками в убийстве. Господи боже. Или не собирается ли их сожрать какая-нибудь рыба покрупнее. А он расстроился, когда услышал, что девушка плачет и не одному ему плохо. Вот тут-то Измаил, похоже, и проснулся.
как тоскливо всегда быть одному.
Он подвел ее к скамье под фонарем, как две капли воды похожим на фонарь из еще незнакомой ему песни
Измаил был изумлен, сколько на свете невероятно вкусных блюд, о которых он и не догадывался
часто думал, что единственное его утешение — это книги
Что понимали под качественным преподаванием, оставалось тайной.
Удар помог Измаилу немедленно усвоить, как важно в жизни молчание
чтобы быть причиной чужого несчастья.