— Ломать не строить, — соглашались другие. — Впендюрят на место барака многоэтажку, а нас — в Новые Черемушки.
Почему-то именно Новые Черемушки стали для обитателей нашего двора символом окраинного спального ада, бесконечно далекого, а оттого еще более ужасного.
Глава семейства Кузиных, который сооружал подвесную конструкцию при содействии Рема Наумовича, отвечал, что раньше барак рухнет, чем велосипед.
Оказывается, инженер на пенсии умудрился обустроить прямо у себя в комнате самый настоящий личный туалет. Общая уборная постоянно оказывалась занята, а Рем Наумович в силу возраста страдал некоторыми деликатными болезнями и, кроме того, любил почитать за этим делом свежую газету. Поэтому он соорудил собственный нужник, который, войдя в тайный сговор с жэковским сантехником, с помощью хитрой системы труб подсоединил к канализационному стояку в подвале. Вот этот-то самый новый врез и дал течь, осквернившую неведомо когда замурованные в подвале неведомо чьи кости…