Как раз наоборот: чем дольше они возят какое-нибудь важное тело, тем плотнее на них оседает воображаемая золотая пыль, сдуваемая с босса кондиционированным воздухом. Через десять лет глядишь – не шофер за рулем, а светящийся божок, исполненный высокомерия и осознания собственной значимости. Ягодицы приняли форму автомобильного сиденья, нижняя губа брюзгливо оттопырена, над лысиной нимб в форме руля. В глаза заглянешь – а там ценник не только на каждого гаишника, но и на всех встречных.
Сочувствие – всегда привилегия сильных.
«Видишь перед собой ватагу клоунов, а потом обнаруживаешь, что каждый из них считает себя директором цирка».
– И горячая ротация бесплатно! – поддержала его субтильная брюнетка с лисьими чертами лица.
Макар не понимал, каким образом роман неизвестного ему администратора становится проблемой рэпера Джоника.
срывалось ни слова.
– Господи, во дура-то одержимая! Ты меня понимаешь или нет? Говорю тебе
Отец, сокрушенно поджав губы, вперивал взгляд в грудастую, как сама физичка Ирина Давыдовна, тройку.
Посмотри, как славно нам сидеть перед телевизором, утопая необъятной задницей в подушках, вытянув жирные ноги, и ни о чем, совершенно ни о чем не думая».
«Десять, – колотилось в голове Анжелы, уже забывшей пережитый стресс. – Нас осталось всего десять.
Прозвучало не слишком убедительно, однако Никита купился.