кадре практически всех документальных фильмов советского периода, посвященных Якутии, сами якуты чаще всего изображены как объекты.
еще неокрепшую и не сформированную в республике кинематографию свалился ничем не обеспеченный бюджет в 10 миллионов долларов благодаря тогдашнему росту нефтяной промышленности.
Он воплотил образ не борьбы колонизатора и «коренного» жителя, а борьбы с самим собой в попытке найти корни своей культуры, отбросив настройки колониального сознания.
Лишенная субъектности якутская идентичность фиксировалась глазами «белого» наблюдателя.
кадре практически всех документальных фильмов советского периода, посвященных Якутии, сами якуты чаще всего изображены как объекты.
Задачей кино была массированная пропаганда и перепрошивка культурной матрицы всех национальных идентичностей, входящих в состав СССР.
ской кинематографии. Апогеем этого периода можно считать фильм Геннадия Багынанова «Төлөрүйүү» («Перелом») 1996 года — немую черно-белую притчу о противостоянии двух саха: христианина и носителя традиционных верований. Этим фильмом кинематограф Саха словно вернулся в начало киноистории, в период немого кино, и перечеркнул весь период эксплуатации и советской оптики в попытке обрисовать рамку кинематографического взгляда будущих авторов республики. Он воплотил образ не борьбы колонизатора и «коренного» жителя, а борьбы с самим собой в попытке найти корни своей культуры, отбросив настройки колониального сознания.
Одним из проектов, поддержанных фондом «Кинопрайм», стал «полочный фильм» «Нуучча» (2021) Владимира Мункуева. Этот фильм также победитель «Кинотавра», его международная премьера с успехом прошла на фестивале в «Карловых Варах», откуда режиссер вернулся с наградой секции «Восток-Запад». Деколониальный нарратив фильма, основанный на рассказе «Хайлак» («Острожник») Вацлава Серошевского, мог бы стать хитом якутского и российского проката. Но меняющаяся реальность и продиктованные ей условия сыграли с фильмом злую шутку, его актуальность стала его проблемой. К сожалению, фильму, в котором исследуются взаимоотношения русского и якута через оптику деколониальности и травматического опыта, не нашлось места в современной российской действительности, и он так и не вышел на большой экран.
На российских кинофестивалях формируется свое место для якутского кино. Картина «Моя дочь» Татьяны Эверстовой 2016 года удостоилась главного приза фестиваля «Окно в Европу». Немногословная, медленная драма, воссоздающая уходящий деревенский быт Якутии, получила не только признание жюри, но и внимание кинокритического сообщества.
Продолжает фестивальный успех Дмитрий Давыдов с фильмом «Костер на ветру» 2016 года. Дебютный фильм Давыдова изначально прошел незаметно по кинотеатрам республики, но после премьеры на международных фестивалях вызвал интерес среди зрителей и способствовал престижности и узнаваемости якутского кино в мировом киноконтексте. В октябре 2016 года фильм участвовал в Пусанском кинофестивале, в секции Flash Forward, затем принял участие в фестивале ImagineNATIVE в Канаде. Тот же Пусанский кинофестиваль совместно с якутским куратором и продюсером Сарданой Саввиной подготовил первую зарубежную ретроспективу якутского кино «Саха Кино. Мир магической природы и мифов». В рамках ретроспективы прошли показы 12 фильмов, были организованы встречи с режиссерами и была издана книга на корейском и английском языках. Наличие такой программы на одном из ключевых международных кинофестивалей повысило уровень узнаваемости якутского кино среди профессиональной и синефильской аудиторий.