Цитаты из книги автора Виктор Пелевин TRANSHUMANISM INC. (Трансгуманизм Inc.)

В буфете он ударял по ликерам с пирожными – сахарная наркомания почему-то не преследуется, хотя куда вреднее множества незаконных привычек.

реальность в наше время – это платформа, находящаяся в частной собственности, и если вам что-то не нравится, вас никто не заставляет держать здесь свой аккаунт.

Жизнь, по сути, и есть тот промежуток времени, когда ты еще можешь меняться по своей воле. Смерть – это когда ты начинаешь меняться уже не по своей.

Меня когда-то звали Рамой

Лучший способ избежать проблемы – не ходить туда, где она возникнет. К этому, если разобраться, и сводится вся житейская мудрость.

Рабов нынче не возят на кораблях по морю, это накладно – рабствуют, где родились…

Скоморохи обитали на таком дне бытия, что закону было лень за ними нагибаться

История, в конце концов – это просто назначенное людям прошлое. Оно бывает сегодняшнее, бывает вчерашнее, будет и завтрашнее. А жить, как учат нас сетевые гуру, следует исключительно в моменте, и рыпаться из него не надо, потому что он крайне узок, и места на всех может не хватить.

Мечта недостижима, – сказал Сасаки. – Она похожа на постоянно убегающий горизонт. Тот, кто живет в картонной коробке, мечтает о квартире. Живущий в квартире – о вилле в богатом предместье. Живущий на вилле…

Зеркальный секретарь потрепал его по руке.

– Не продолжай, Сасаки. Я это понимаю не хуже тебя. Но как тогда надо жить?

– Расчищая настоящее от волнений и забот, – ответил Сасаки. – Проживая жизнь как то, что возникает секунда за секундой – а не как… – он замялся на миг, подбирая слова, – а не как подготовку к походу в воображаемый магазин. Мечта о вилле нужна не человеческой душе, а работающей в предместье строительной компании.

Лучший способ избежать проблемы – не ходить туда, где она возникнет. К этому, если разобраться, и сводится вся житейская мудрость.

Ты не виновен ни в своем появлении, ни в исчезновении. Ты просто электрическое мерцание в сложной биологической лампе

Гитлер печатает «Майн Кампф» в издательстве «Новая Искренность». Подходит к нему элегантный молодой человек со значком MBA и говорит – хайль-хайль, Адольф Алоизович. Я ваш новый бренд-менеджер. Мы рассчитываем поднять ваши продажи на двадцать процентов, но для этого вашему бренду нужен перезапуск. У нас на это дело выделен хороший бюджет – но вопрос в том, как его потратить. Мы провели дорогостоящее исследование, копнули вашего читателя. Сделали серию глубоких интервью, даже CJM составили – это, если вы у себя в бункере не слышали, customer journey map, как бы карта маршрутов, по которым потребитель прибывает к вашему продукту. В итоге мы пришли к выводу, что у вас есть своя устойчивая аудитория. Ну вы сами знаете: психопаты, садисты, убийцы, шизоиды, гомофобы, маньяки, уберменши, ницшеанцы, насильники, ксенофобы, белые супрематисты и так далее – в общем, обычные ваши ценители. Они купят продукт без нашего продвижения, поэтому бюджет на них тратить неразумно. Но есть три сектора, которые в вашем случае совершенно не охвачены. Это евреи, цыгане и гомосексуалы. Вместе – те самые двадцать процентов рынка. Поэтому у нас предложение – давайте сосредоточимся на них и на все деньги снимем красивый яркий клип. Вот представьте: в кадре косая красная надпись «Mein Kampf». Вступает цыганский хор. Видим поющих цыган с гитарами, которые на что-то очень внимательно смотрят. Долгое время на экране только цыгане, их расширенные в изумлении глаза и поднятые брови. Зрителю становится невыносимо интересно – ну что же перед ними такое? Камера медленно поворачивается – а там евреи вас в жопу пялят!

так называемая «реальность» – такое же внутримозговое наваждение, как сон. Знакомый нам мир существует только внутри мозга. Запахи и цвета, вкусы и ощущения, идеи и смыслы, красота и безобразие, ненависть и любовь – их во внешнем мире нет.

Можно было замутить стартап и продать его баночным так хорошо, что набегало на собственную банку. В мире молодых талантов подобное случалось где-то раз в год – и потом из всех утюгов талдычили про общество равных возможностей

Единственное преступление на нашей планете – слабость. Проиграл – ты военный преступник и массовый убийца. Победил – Александр Великий

Рабов нынче не возят на кораблях по морю, это накладно – рабствуют, где родились…

В буфете он ударял по ликерам с пирожными – сахарная наркомания почему-то не преследуется, хотя куда вреднее множества незаконных привычек.

Одним из главных межчеловеческих барьеров, насаждавшихся олигархией, был возрастной. Культура позднего карбона была похожа на нашу в том смысле, что пестрела надуманными поколенческими бирками – «бумер», «зумер», «глумер», «думер» и так далее.
«Все они начинаются с разных букв, – писал об этих терминах Г. А. Шарабан-Мухлюев, – но расшифровываются одинаково: «отсосал у олигархии и умер». Именно в этом и убеждались друг за дружкой все эти -умеры на личном опыте, но свежая партия смертников никогда не слушала предыдущую…»
Как же тогда понимать название «Сосать, зумер!»? На первый взгляд кажется, что Г. А. Шарабан-Мухлюев забыл про свой обычный гуманизм и включился в спонсируемую олигархией перепалку. Выражение «Ок, бумер» означало нечто вроде «отвали, старикашка» – вот и Герман Азизович отвечает в том же духе. Но смысл изменится, если мы поменяем последовательность идиом: «Сосать, зумер!» – «Ок, бумер». На деле, объясняет нам Герман Азизович, дела обстояли именно так.

И перестанет наконец испытывать непрерывное омерзение от трения органов чувств о мир.

Жизнь, по сути, и есть тот промежуток времени, когда ты еще можешь меняться по своей воле. Смерть – это когда ты начинаешь меняться уже не по своей.