Нет, не смерти боялся Челубеев, а конца жизни, которая прежде смерти может наступить.
Прочитать книгу — поступок, прочитать большую книгу — большой поступок. В наше время, когда жизнь расписана по дням и часам и на поступки не остается ни времени, ни сил, чтение выходит на передний план. Трудная книга — трудный поступок (кажется, вчерашней ночью я говорил это тому славному пареньку, как его фамилия…), но куда более трудный и значительный поступок книгу написать — многократно, неизмеримо более трудный и значительный.
Сокрушилин покупает у мальчишек свежий номер «Столичного молодежника» и запечатанный в целлофан «Playboy». У мальчишек, да… (Хорошо помню, с какой надеждой и нетерпением я ждал обещанный Гайдаром рынок, но теперь, в такие вот моменты, когда вижу торгующих детей или копающихся в мусорных баках старушек, я его, этот рынок, просто ненавижу!)
Замечено – чем мизерней человек, тем величественней его подпись.
И не «обиженный» там выжжено, а другое слово, злое и несправедливое: «пидарас».
чмокают женщины бородатому дядьке его здоровенную обваренную клешню.
средства массовой информации пишут о нем взахлеб, я бы даже сказал, с опережением
Вот вам и кошка как фактор любви!
Я признаю локальные задачи и конкретные цели: купил — продал, налил — выпил, понравилась — трахнул.
но этого, конечно, было мало, потому что если любишь человека, с ним хочется не только ночью быть, но и днем