Пересмешник взглянул на фрегат, готовый к бою, и про все забыл. Раньше он видел «Невесту ветра» со стороны только в те моменты, когда она вела себя спокойно и мирно – у причала или на рейде, сонная и спокойная. А теперь перед ним было совсем другое существо, грозное и могущественное, рядом с которым их лодочка казалась особенно маленькой и беззащитной, Хаген невольно залюбовался.
Хотя, если вдуматься, любой финал, даже самый хороший, убивает сказку. Она по-настоящему живет, только будучи незаконченной. Так и мы живем… пока живы.
если вдуматься, любой финал, даже самый хороший, убивает сказку. Она по-настоящему живет, только будучи незаконченной. Так и мы живем… пока живы.
В этих бесконечных поисках хорошо лишь одно: они подпитываются любопытством, а любопытство – ими, такая вот взаимосвязь. Важность любопытства неоспорима – оно ценится столь же высоко, как и любовь с ненавистью. Ты ведь об этом знаешь, да?
Лучшее средство борьбы со страхом – помощь тому, кто боится сильней.
За тех, кого с нами нет! – перебил Крейн, схватив свой бокал так быстро, что тот чуть не опрокинулся. – За тех, кто остался позади!
ведь нередко уродство прячет истинную красоту, а то, что выглядит прелестно, на поверку оказывается ядовитым.
Огонь не может вечно бродить по воде – чтобы жить, ему необходима суша.
– Быстрее! – прошипел Гарон. – А не то уйдем без тебя!
Пересмешник взял себя в руки и перебрался с причала на борт; думал он лишь об одном – как бы им не пришлось с полдороги возвращаться домой вплавь.
– Привыкнешь! – коротко бросил Гарон, будто прочитав его мысли.
ы всех размеров и цветов взлетали, сталкивались и превращались в новые созвездия. Под конец явились птицы — символы всех кланов, п