Горение без воздуха не происходит, так что для познания одного нам необходимо исследовать другое.
для постижения ничтожества нужно не меньше способности, как и для постижения всего.
бесконечность в малом видима гораздо меньше.
всякое знание бесконечно по обширности его предмета
Только что думаем укрепиться на одном основании, оно колеблется и покидает нас; хотим ухватиться за него, а оно, не поддаваясь, нашим усилиям, ускользает из наших рук, обращается в вечное пред нами бегство. Ничто для нас не останавливается. Таково наше естественное положение, как оно ни противно нам: мы горим желанием найти твердую почву, последнее незыблемое основание, чтобы воздвигнуть на нем башню и по ней добраться до бесконечного; но все здание наше рушится, и земля разверзается под нами до самых недр своих.
Перестанем же искать уверенности и прочности. Наш разум вечно обманывается непостоянством кажущегося; ничто не может утвердить конечного между двумя бесконечностями, которые заключают его и от него убегают.
уверенности, что мы доживем до завтрашнего дня, не существует, зато очень возможно, что мы его не увидим.
Оба Завета взирают на Иисуса Христа: Ветхий – как на свою надежду, Новый – как на свой образец, оба – как на свое средоточие.
Некоторые из них вполне сознают, что у человека нет других врагов, кроме его чувственности, которая и отвлекает его от Бога, но не Сам Бог;
Самый трусливый тот, кто выказывает себя храбрецом перед Богом.
Ничто так не важно для человека, как его положение; ничто так не страшно, как вечность. Поэтому в людях совершенно неестественно равнодушие к утрате своего бытия и к опасности подвергнуться вечному бедствию.