разговоры за столами велись самые разнообразные – о делах государственных, о вселенском обустройстве, о божественных предначертаниях, – в конце концов все равно сводящиеся к деньгам да бабам.
Счастье в нас, а не вокруг да около.
Я всхлипнула:
– Не виноватая я!
Раскаленные щипцы плюхнулись в бадейку с водой, к потолку с шипением поднялось облако пара.
– А-а-а-а! – поддержала я представление. – Больно-о-о!
Дальше покуражиться не получилось. В экзекуторскую ввалился в дымину пьяный боярин Димитру. Палач, схлопотавший прямой удар в челюсть, благоразумно уполз за лавку. Михай, ругаясь и потряхивая выбитым запястьем, подскочил к моему лобному месту и с воплем: «Прости меня, девочка!» – рухнул на колени.