И ощущение взаимности, реализующееся в слиянии, являлось лишь магической иллюзией, которая неизбежно сталкивается с данностью инаковости другого. Ничего нам принадлежать не может. Никогда не принадлежало. Не принадлежит. И не будет принадлежать.
фильме Такеши Китано «Ахиллес и черепаха»
при фундаментальном ощущении ненужности и покинутости все, что происходит вокруг, будет являться инструментами подтверждения этого страдания, а события, способные принести положительные эмоции, будут либо обесцениваться, либо не замечатьс
разрушая другого, человек тем самым спасает себя.
По ту сторону принципа удовольствия» (Фрейд). По ту сторону того, где человек стремится к разрядке напряжения и получению удовольствия, лежит прямо противоположная тяга. Это тяга к напряжению и боли, которую впоследствии Лакан обозначает в качестве наслаждения.
Жертва ревности чувствует себя неувиденной, без права быт
ревнивец видит в жертве символизированные части себя, но не саму жертву — ее нет.
Таким образом, резкая амбивалентность чувств, всеобъемлющий контроль и навязывание чувства вины жертве со стороны ревнивца зачастую подталкивают ее, жертву, к реальным изменам. При этом этот мотив достаточно нередко является бессознательным. Жертва делает это «на автомате», часто испытывая не очень приятную гамму чувств. Как правило, этот жест, дискурс, является эпитафией в отношении того, что часто обозначают в качестве любви.
ертва ревнивца. Самый главный парадокс в том, что ее не видят.
озже жертва начинает понимать, видеть и чувствовать, что независимо от ее действий, стабильную порцию вины ей навешивают всегда. Вслед за этим возникает внутреннее отторжение этого чувства, нарастает протест, который выражается в разных формах — от прямого саботажа до равнодушия и обесценивания ревнивца. Я уже писал выше, что в моей практике ревность являлась одной из главных причин действительных измен