Остался один – посреди России.
– Постой, постой! – окликнул его Пафнутьев. – Это не там ли родился какой-то писатель-герой?
– Там! – буркнул из-под картуза Мохнаков.
– А как же его фамиль? И чё он сочинил?
– Горе без ума! – усмехнулся Корней Аркадьевич.
– «Горе от ума» написал Грибоедов, – не шевелясь и не глядя ни на кого, тусклым голосом произнес лейтенант Костяев. – В Шепетовке родился Николай Островский, и написал он замечательную книгу «Как закалялась сталь».
– Благодарствую! – приложил руку к сердцу Ланцов.
– Что за люди? – с досадою хлопнул себя по коленям Пафнутьев. – Где шутят, где всурьез? Будто на иностранном языке говорят, блядство.
– А такие, как ты, чем меньше понимают, тем спокойнее людям, – лениво протянул Ланцов.
– Зачем тоды бают: ученье – свет, неученье – тьма?
– Смотря кого и чему учат.
– Убивать, например, – снова едва слышно откликнулся Борис.
– Самая древняя передовая наука. Но я другое имел в виду.
– Постой, постой! – окликнул его Пафнутьев. – Это не там ли родился какой-то писатель-герой?
– Там! – буркнул из-под картуза Мохнаков.
– А как же его фамиль? И чё он сочинил?
– Горе без ума! – усмехнулся Корней Аркадьевич.
– «Горе от ума» написал Грибоедов, – не шевелясь и не глядя ни на кого, тусклым голосом произнес лейтенант Костяев. – В Шепетовке родился Николай Островский, и написал он замечательную книгу «Как закалялась сталь».