Я не очень по-гречески разумею, говорил великан, и я столько ж, отвечал Философ червячок. Тот его спрашивал: — для чего ж ты какого-то Аристотеля поминаешь по-гречески? Мудрец ответствовал: — когда что не вразумительно, о том должно говорить на таком языке, который меньше всех знаком.
Достойны сего наказания, сии жестокие люди, седоки, которые изнутри своих чуланов, сидя на прорезных стульях, определяют миллиону человечков сделать убийство, и потом за то торжественно благодарят бога.
Ни тот ни другой никогда не видал и никогда не увидит сего маленького земли кусочка, о котором дело идет, и почти ни кто из сих зверьков, которые взаимно друг друга режут не видал того зверька, за которого они режутся.