В приложении удобнее
Цитаты из книги автора Страшные сказки Женщины в белом
Любовь, заключила она, существует только в книгах. Любовь — для других людей.
Генри казалось, что бабушки нет в живых вот уже несколько лет, и поэтому теперь, когда она и вправду умерла, он не особенно печалился, разве что немного сожалел, что его лишили чего-то такого, что ему уже никогда не обрести.
— Ты не сможешь на них поглядеть.
— Не смогу поглядеть, потому что их не существует. — Пенелопа торжествовала.
— Не сможешь поглядеть, потому что они не хотят тебя видеть.
— Не смогу поглядеть, потому что их не существует. — Пенелопа торжествовала.
— Не сможешь поглядеть, потому что они не хотят тебя видеть.
Какая ирония: отец пал жертвой одного из своих дурацких растений. Он сдувал с них пылинки, тратил на них кучу денег — и все равно не получил взаимной любви.
Любовь, заключила она, существует только в книгах. Любовь — для других людей.
Но я так мечтал, что мы с тобой…
— В том-то и дело, — прервал его Оскар. — Это ваша мечта, отец. Я об этом никогда не мечтал. Вы ни разу не спросили, чему я хочу посвятить свою жизнь!
— В том-то и дело, — прервал его Оскар. — Это ваша мечта, отец. Я об этом никогда не мечтал. Вы ни разу не спросили, чему я хочу посвятить свою жизнь!
— Поцелуй? — Я рассмеялся. — Они, кажется, неопасны — по крайней мере, не смертельно. Разве что мне придется целоваться с крокодилом.
Стоит обычному распорядку прерваться — и вот она уже спит. Готов поклясться, что в ней больше от кошки, чем от человека.
Но когда Роланд подошел чуть ближе, он понял, что это никак не может быть Джек, ведь Джек лежал перед ним на дороге, и мухи ползали по его лицу — такому же искаженному, как и у мертвого Каттера.
Он разместился напротив Епископа, рядом с Майором.
— История — это частично легенда, или миф, или плод воображения. Но если о чем-то рассказывают в форме истории, не значит, что в этом нет правды.
— Верите ли вы, что прошлое продолжает жить и влияет на настоящее? — спросила Женщина в белом.
Пенелопа видела, что Лора говорит с феями, но не слышала ее слов. Они слетались к ней, цеплялись за ее ночную рубашку и садились на плечи. Из темноты их появлялось все больше и больше — должно быть, уже несколько сотен.
Пенелопа продолжала наблюдать, как вдруг Лора снова обернулась к ней, и светящийся рой маленьких лиц — тоже. Затем Лора, почти не разжимая губ, что-то прошептала, и феи мягко зашелестели крыльями и на миг все вместе зависли в воздухе, а потом устремились к Пенелопе.
Пенелопа, все еще зачарованная красотой удивительных существ и исходившим от них чудесным свечением, не сразу сообразила, что делать.
И только когда они оказались всего в нескольких футах от нее, она увидела, что это на самом деле за существа. Только тогда она разглядела их лица, их ужасные черные сверкающие глаза, чешуйчатые тела, ухмыляющиеся рты, острые зубы и цепкие когти.
Пенелопа открыла рот, чтобы закричать, но феи налетели на нее в мгновение ока.
Пенелопа продолжала наблюдать, как вдруг Лора снова обернулась к ней, и светящийся рой маленьких лиц — тоже. Затем Лора, почти не разжимая губ, что-то прошептала, и феи мягко зашелестели крыльями и на миг все вместе зависли в воздухе, а потом устремились к Пенелопе.
Пенелопа, все еще зачарованная красотой удивительных существ и исходившим от них чудесным свечением, не сразу сообразила, что делать.
И только когда они оказались всего в нескольких футах от нее, она увидела, что это на самом деле за существа. Только тогда она разглядела их лица, их ужасные черные сверкающие глаза, чешуйчатые тела, ухмыляющиеся рты, острые зубы и цепкие когти.
Пенелопа открыла рот, чтобы закричать, но феи налетели на нее в мгновение ока.
открыла в себе дар. Иногда в своей голове она
Любовь, заключила она, существует только в книгах. Любовь — для других людей.
В мире гораздо больше интересного, чем даже в самой обширной библиотеке.
мире гораздо больше интересного, чем даже в самой обширной библиотеке.
Элджернону Бентли-Харрисону доводилось встречать тигров в лесах Бутана и отбиваться от аборигенов — охотников за головами в Новой Гвинее. Сохранять присутствие духа перед лицом невзгод — часть его работы.
Снежный вихрь носился вокруг нас с головокружительной скоростью. Мы словно находились внутри снежного шара, который встряхнула чья-то огромная незримая рука.
Думая о дедушке и его школе, я выглянул в окно. Снег повалил большими пушистыми хлопьями. Порыв ветра кружил их в шальном вихре, пока очертания сада не растворились, скрывшись за белой завесой.