Отходя в такой младости и в такой красоте, со всеми, говорят, в слезах она прощалася, всем говорила громко: «Простите меня!
умирать ей не хотелося, ох, как еще не хотелось-то!
головку надели зеленую, шитую золотом шапочку из бархата,
истлеют у нее лишь одни уста
Слегла, запылала огнем – и кончилас
Через сутки она и преставилась.
, так прямо и молвил ей: «Счастье мое, приспела твоя пора! Останься во моей памяти столь же прекрасною, как стоишь ты в сей час передо мной: отойди ко господу
себе в единый страшный час – и повелел кончину принять
Ну, вот и сгорела она, как свеча, в самый краткий срок
Да зато, говорят, и возлюбил же ее отец Родион! Из всех отличил, каждодневно допускал в свою хижинку, вел с ней долгие беседы о будущей славе обители, открывал ей даже свои видения – понятно, с строгим заповеданием молчания.
