Цитаты из книги автора Андрей Подшибякин Последний день лета

— Семь минут, — отозвался водитель. Это были, конечно, ростовские «семь минут»: выражение могло означать и «несколько секунд», и «когда доедем, блять, тогда и доедем».

никто так не умеет попадать в особенно уязвимые места, как некогда любящие люди

— Ты такой хороший мальчик, Степочка. Таня не зря тобой гордится!

Таней звали его мертвую маму.

Я… Я не умею, я же…

— Ну, еб твою, научись, —

Не ссы, Капустин, поебем и отпустим!

Родина, как говорится, требует героев — пизда рождает дураков!

здесь даже среди бела дня легко можно было лишиться здоровья, чести или жизни — или всего сразу

Саша вдруг затрясся, готовый зарыдать; в сознательной жизни младший Шаманов плакал раза три, два из которых были связаны с аджикой, купленной у дяди Сурена на Центральном рынке.

Спасибо Борису Николаевичу Ельцину за Взрослую Хреновню!

Гога Штаны с неприязнью думал о том, что расчленять и полночи развозить незваного гостя по нычкам в его сегодняшние планы не входило

Настоящему ниндзя всё похуй!

Крюгер почуял веяние легкого перегара — то есть не только отец позволил себе среди буднего дня. Мама работала в бухгалтерии обувной фабрики имени Микояна — там всё время отмечали дни рождения, непонятные отраслевые праздники и, конечно, все остальные праздники тоже; как говорила мама кому-то по телефону, «не пьем, а лечимся»

— Напугал ежа, — фыркнул Шаман. Подразумевалось «голой жопой», но эту присказку восьмиклассники давно для удобства сократили вдвое.

В последнее время у Фармацевта так газовали нечасто: людьми все уже были серьезными, к бычьим развлечениям подостыли, да и возраст у большинства был уже не детский, — неизбежное завтрашнее похмелье было больше не мелким неудобством, а гарантией просранного дня. А то и двух.

Пойти в милицию? Ну уж нет: милиция легко могла доставить куда больше неприятностей, чем районные гопники.

Не надо со мной. Я пойду. Я не хочу, короче, со Степой, ну, прощаться. Я не смогу тогда…
Это «не смогу» прозвучало так трогательно, так беспомощно, что с Сани Шаманова словно в секунду слетели весь бокс, всё многолетнее общение с бандосами, вся бравада, вся его взрослость и уверенность в себе.

Всегда что-то мешает — до тех пор, пока не становится поздно.

Бык, увидевший в окно незнакомую машину, резко запараноил: никаким незнакомым машинам под его окнами стоять не полагалось

Историю он любил — в основном из-за того, что все войны, завоевания и прочие волнения остались в прошлом, где им самое место.

Каждый вдруг понял, что завтра ничего уже не будет так, как было сегодня.

Словно закончился последний день лета.