Цитаты из книги автора Брендон Сандерсон Ритм войны. Том 2

Быть слишком слабым — не такая уж страшная вещь. Заставляет нас нуждаться друг в друге.

Он ничего не мог поделать ни со своей ситуацией, ни с трещинами внутри, которые постоянно расширялись.

Но он мог заниматься делом, не позволяя трещинам определять, в чем его суть.

Поскольку в конце концов мы все попадем в одно и то же место, мгновения, которые мы провели вместе, — единственное, что имеет значение и смысл. Мгновения, когда мы помогали друг другу.

хуже.

— Будет, — подтвердил Шут, — но потом станет лучше. Потом опять будет хуже. И снова лучше. Это жизнь, и я не буду лгать, говоря, что каждый день будет солнечным. Но солнце снова взойдет, а это совсем другое дело. Это и есть истина. Я обещаю тебе, Каладин: ты снова согреешься.

Преследователя. Но если охранники не выйдут, тебе придется их нейтрализовать.

— Да все в порядке! Справимся

Голос Рабониэли не вытащила его оттуда

знал, что антипустосвет возможен.

Кто

Ясна утешалась мыслью, что никакого плана нет, что все происходит случайно. Она сказала, что хаотическое устройство вселенной означает, что единственные действия, которые и впрямь важны, — те, которые люди сами считают таковыми. Это наделяло людей свободой воли

голова...
— Ты можешь будить Сияющих? — Рлайн бросился к Крадунье и схватил ее за руки. — Почему ты ничего не сказала?
— Э-э? Послушай, панцирная башка, вообще-то, я сидела в шквальной клетке. Мой спрен исчез — сказал, что попытается привести помощь, и с тех пор о нем ни слуху ни духу. Бьюсь об заклад, он присоединился к Приносящим пустоту, шквал бы побрал этого изменщика. Я не знаю, что стряслось в башне. Что не так с остальными?
— В клетке? — повторил Тефт. — Почему? И где моя шквальная одежда?
— Мне нужно многое объяснить, Тефт, — сказал Рлайн. — Башня занята врагом и...
Он замолчал и нахмурился, взглянув на Каладина.
А Каладин... Каладин зашевелился! Все замолчали. Даже Тефт.
Каладин моргнул и открыл глаза. Напрягся, потом увидел Рлайна и Даббида и расслабился, перевел дух.
— Это сон? — прошептал он. — Или я наконец проснулся?
— Ты проснулся, Кэл, — сказал Рлайн, опускаясь на колени и беря Каладина за плечо. — Славьтесь, чистейши

Если мы можем выбирать, мы можем измениться. Если мы не можем измениться, то выбор ничего не значит.

Время, жестокий владыка. Оно превращает детей во взрослых, а потом радостно, безжалостно отнимает все свои дары...

— Самое сложное, — сказал он, — заставить всех поверить, что ты прожил тысячу жизней. Заставить их почувствовать боль, которую не чувствовал, увидеть то, чего не видел, и изведать правду, которую выдумал.

— Я принимаю это, Буреотец! Я признаю, что найдутся те, кого я не смогу защитить!

Некоторые бросались к цели со всех ног. Другие едва ковыляли. Но дело не в скорости.

Дело в направлении.

— Тот, кто мудро отказался от власти, принятой остальными, и тем самым обрел свободу, которой им испытать не суждено. Тот, кто свободен от оков.

Она посмотрела ему в глаза, осознавая, что ощущает на себе взгляд не человека, а некоего существа — вечного, как спрен. Или, если верить ему, еще более древнего.

— Кажется, это заявление должно было меня испугать.

— Вот почему я так люблю тебя, — сказал он. — Ты уравновешенна, умна и всегда готова к коварным уловкам, но даже если все это тебя подводит, Ясна, ты остаешься параноиком

Остальные любили его. Значит, что бы Тефт ни натворил, он встанет и все исправит.

Он обязан стоять здесь с высоко поднятой головой, излучая уверенность, и в конечном итоге победить. А как — это уже другой вопрос.

любая проблема, которую нужно преодолеть, — просто набор меньших проблем, которые нужно решать последовательно

Не его вина, что спрены такие же расисты, как и человеки. Или как певцы. Как люди в целом.

Ибо Далинар Холин поступит правильно. А не так, как нужно.