Да, клейкую ленту все еще производили. И она по-прежнему не давала вселенной развалиться на части.
для жизни больше важна информация, а не энергия. Огонь обладает многими характеристиками живого существа. Он ест, он растет, он размножается. Но огонь не сохраняет информацию. Он не учится, не адаптируется. Пятимиллионный по счету огонь, который зажгла молния, будет вести себя так же, как и первый.
люблю людей в целом, а по отдельности – ненавижу»?
Говорить о многолетнем одиночестве – это одно, а ощутить его – совсем другое.
Зонды фон Неймана, словно бактерии, будут размножаться экспоненциально и в конце концов исследуют всю галактику. В прошлом подобные заявления всегда упирались в вопрос о том, как именно они будут строить копии самих себя. Большинство писателей-фантастов либо игнорировали подробности данного процесса, либо вскользь упоминали о наномашинах.
Часто указывалось на то, что для высвобождения металла из руды и правильного размещения атомов в кристаллической структуре, необходимой в материалах высокого качества, требуется больше энергии, чем могла бы создать обычная микроскопическая машина. Поэтому для решения этой проблемы наниты не годились – по крайней мере, сами по себе.
Эдуард Гуйперс, семинар «Создание зонда фон Неймана»
Если взять сотню планет, убрать Юпитеры, замороженные Плутоны, раскаленные Меркурии, слишком маленькие Марсы, слишком большие сверх-Земли и пышущие жаром Венеры, вычеркнуть звезды-карлики, гиганты, переменные звезды, тесные двойные, а также классы звезд, которые умрут раньше, чем на их планетах успеет развиться жизнь, то останется около десяти планет.
А теперь плохая новость. Наше Солнце больше, чем 80 % звезд. Звезды в основном, относятся к типу K и M, они значительно менее яркие, чем Солнце. Зона комфорта у них будет настолько мала, что планета почти наверняка будет с приливным захватом – пригодная для жизни, но не идеальная. В общем, из сотни планет колонизировать мы сможем три – и это по самым оптимистичным прогнозам.
Доктор Степан Солоков, семинар «Исследование галактики»
удивленно поднял брови. Билл пытался вести себя загадочно, но загадочность не очень хорошо получается, если ты общаешься с копией самого себя. Я сразу придумал полдесятка крутых проектов, которые могли быть связаны с данной теорией. А вот реплика насчет Райкера показалась мне странной.
Я вижу, как жизнь делится на определенные крупные группы. Я верю, что живые существа, обитающие на планетах, похожих на Землю, будут похожи друг на друга. Если жизнь может развиться на планетах-гигантах, то вся она будет одного типа; живые существа на планетах, подобных Титану, где метан находится в жидкой форме, будут похожими друг на друга и так далее.
Что же касается совместимости метаболизма, то даже мы не можем есть все, что имеется на Земле. Слава небесам, верно и обратное. Существует великое множество углеводов, белков и жиров: часть из них – незаменимые, одни можно переварить, другие – нет, третьи являются ядовитыми. Не понимаю, почему все должно быть по-другому на любой планете, где жизнь построена из тех же «кирпичиков», что и мы. Нам нужно просто отличить корову от рыбы-фугу.
Доктор Стивен Карлайл, семинар «Исследование галактики»
Даже на Земле не все клетки одинаковые. У нас есть прокариоты, эукариоты, бактерии, археи и вирусы. Так что нет, вряд ли возникновение какой-либо конкретной клеточной структуры является неизбежностью. Но если вы спрашиваете о том, съедобны ли они, не забывайте, что мы метаболизируем не клетки, а углеводы, белки и жиры. Главное – то, на какие компоненты распадаются чужеродные клетки после обработки в наших желудках.
Доктор Стивен Карлайл, семинар «Исследование галактики»
Значит, все как в «Штамме Андромеда»?