Михаил Тарковский Тойота-Креста

ответил: «А что мне лира,

Если это моя земля?

Я отдам все награды мира

За один поворот руля».

тогда посветлел ещё Батюшка Енисей и сказал:
– Это ты прости меня, брат мой, а я на тебя и не сержусь нисколько. Видишь, как бывает, чем дольше живёшь, тем больше знаешь и меньше понимаешь… Всего не усмотришь, я и сам ошибаюсь, не гляди, что огромный, а и поогромней есть. А без боли никак нельзя. Она как дорога, на куски режет, катает, а потом такой зимник в душе набьёт, что ни на какой асфальт не сменяешь. Так-то… и ты сам знаешь, что всё, сердцем пережитое, всё, во что душу вложил, уже там… вверху давно принято и высветилось. Но не выйдет у тебя ничего, пока не поверишь, что свет, который из нас небо вытянуло, обратно на нашу грешную жизнь ворочается и меняет её незримо и бережно… Так что есть свет – светись, пока светится, и не слушай никого. А с историей этой, я сам… похолодел… как понял… что мы с тобой… два дурака, натворили… Но только не мучайся так. Ничего не нашли у Нины. Ступай себе домой. Отпущу я тебя к Океану.

а. Помпа. В Челябинске сделаем.
– Только я не хочу… чтобы ты меня чинил. Сам.
– Ты стесняешься?
– Да. Я раньше не стеснялась? Ты не будешь?
– Нет…