Сергей Лебеденко (не)свобода

Даже плохо различимое бормотание на суде – лучше, чем полная тишина.

от так бетон застывший затаскивал семью Марины в бетон российского правосудия, и сама Марина чувствовала себя примерно так же, как рабочий из песни группы «Кувалда», который занимался своим рутинным делом, пока его не засосало в бетономешалку.

Русская культура, созданная в соприкосновении с лесом, любит воскрешать лес – в разных ипостасях: в виде ли новых панельных муравейников, административных управлений и отделов департаментов – и в виде кладбищ, да.

Коля Васюнин тогда сказал: дай феминисткам точку опоры – и они украдут у мужиков весь мир.

Долбаная молодежь со своими правами и Конституцией, которой они тычут всем под нос.

Как будто она виновата, что менты палку отрабатывают, а Метлицкому отчетность скоро сдавать.

Судью в адвокате убить можно, отличницу – никогда.

Ничего-ничего, Анна Олеговна, приговор тут только один человек выносит.

Адвокатуру эту разгонять пора, это враги.

Ну кто бы сомневался: сначала адвокат по назначению делает свою работу, отправляя мужика на конвейер, и линяет, а потом за дело берутся нанятые правозащитниками профи. Типа вот этого вот. И сейчас он будет разваливать дело. Конечно, у нее же столько свободного времени!

кто-то и после нескольких допросов с применением «мер профилактики» не ломается, а кого-то сама мысль о визите следователя пугает, и он сам приходит с повинной в ОВД, лишь бы всё это поскорее закончилось.

языком формальной логики объяснять, почему судья обосрался, не особо осознавая, что в глобальном смысле обосрались они все, еще когда выбрали профессию юриста.

Украл бы три магнитофона, три кинокамеры заграничных, три куртки замшевых, – всё равно легче отделался бы, чем за митинг.

Просто то, что вы хотите от меня услышать, я вам не скажу, а на мои вопросы вы не отвечаете.

Разумеется. Потом это будет приобщено к материалам дела – но, возможно, уже не моего.

Я работаю с актерами, видел, как играют сотни людей, и должен признаться – в труппу бы я вас не взял.

Вас звание обязывает знать.

Лето будет холодным, и всякая справедливость в мире исчезнет.

Банальность зла не отменяет необходимости очерчивать границы и называть по имени.

Если бы власть можно было измерить, результат получился бы в количестве ударов зонтиком.