В тоске по близким людям, вдруг навсегда ушедшим, всегда есть доля эгоизма. Это нам скверно без них, это нам предстоит начинать жить заново, им уже все равно.
Я думала об Олеге, не зная, чего больше было в этих мыслях – злости на несправедливость судьбы, его, не моей, или страха, ведь его теперь нет рядом.
Особенно добродетельным он не был, чтобы оказаться в раю, но не был и откровенным мерзавцем, чтобы прямиком отправиться в ад.