И в нем, и в его дочери, моей матери, тонко читался этот иммигрантский менталитет – да, я аутсайдер, но и умом, и трудолюбием обойду любого инсайдера. Еврейско-иммигрантская культура внушала жгучий голод, который толкал подниматься вверх. Однажды проснувшись, этот голод уже не уйдет – меняется лишь пища, способная его утолить.