размышлял бы о жизни, как о неутолимом голоде, а мир бы принимал за место, где водилось множество существ, жаждущих этот голод утолить — существ, которые преследовали друг друга, охотились друг на друга, ели друг друга, творя безрассудство и неразбериху, орудуя в жестокости и беспорядке, в хаосе ненасытности и кровопролития и безжалостной случайности.