Войдя в комнату Уитни, я села рядом с ней на кровать и извинилась. Затем сказала, что поняла: она спит с Джермейном, и мне нужно справиться, смириться с этим, несмотря на боль. И затем задала ей прямые вопросы: в каких облаках она все время витает и что случилось в Лос-Анджелесе? Она спокойно рассказала о своей первой встрече с Джермейном. Он говорил, будто одержим ее красотой и очарован ее голосом. С помощью общего приятеля им удалось трижды улизнуть из отеля.
Когда она закончила, я не могла вымолвить ни слова; эмоции отражались от стен, как эхо. Она не говорила мне ничего такого, о чем я и так не подозревала, но тот факт, что она предпочла ничего мне не говорить и заставила клещами тащить из нее признание… Это было больно. До этого момента Уитни посвящала меня во все свои планы и мечты. Но теперь она стала другой. Весь ее энтузиазм по поводу карьеры вытеснила одержимость Джи.