Можно даже было считать, пожалуй, что и сама комната, в которой М. находилась, была чем-то наподобие ящика чужой тумбочки, и в нем, в ящике, было чисто и прибрано, содержимое четко организовано, расположение предметов отвечало смыслу, ничто не выбивалось из общей гармонии, смущая душу кривизной угла или внезапной дырой в непредвиденном месте. А вокруг-то тумбочки все состояло из таких дыр и зияний, страшных завихрений материи, страха и трепета, стыда и вины, смерти и гибели, смерти и гибели, повторила она в уме, над которыми у нее не было ни малейшей власти.