Но ведь мы все – честные люди, милорды, не так ли?

– Разумеется, грандсиньор!

Лучано истово прижал к сердцу ладонь, подумав, что действительно честный человек в этом кабинете только один, и он сейчас ошеломленно хлопает глазами, пытаясь понять, куда клонит его светлость. Ну, в самом деле! Назвать честным Шипа, хоть и бывшего, попросту насмешка над словом честность. А грандсиньор канцлер – слишком великий человек, чтобы применять к нему такие простые мерки.