Грегора каждый раз начинала болеть заново, когда мать и сестра, уложив отца, возвращались в гостиную, но не брались за работу, а садились рядом, щека к щеке; когда мать, указывая на комнату Грегора, говорила: «Грета, закрой эту дверь», — и Грегор снова оказывался в темноте, а женщины за стенкой вдвоем проливали слезы или сидели, уставившись в одну точку, без слез.