В отчете государственного статистического ведомства за 1906 год литовцы уже были выделены в национальную группу, поляки же и русские — объединены в категорию «славяне» [362]. В следующем году, когда один из ведущих статистиков Привислинского края, профессор Владимир Есипов, решил в своей публикации ввести в таблицах графу «национальность», он, как и пояснял затем во введении, создал ее, просто взяв данные по конфессиям: даже профессиональный статистик еще в начале XX века не видел никакой проблемы в том, чтобы напрямую перевести религиозную принадлежность в национальную [363].

Храм, в представлении царских чиновников, должен был символизировать незыблемость русской гегемонии в Царстве Польском. Они сделали многое, чтобы в соответствии с этим замыслом увеличить символическую мощь возводимого здания, укрепить его позиции в межконфессиональной конкуренции и превратить его в сакральный и церемониальный центр русской православной диаспоры в Варшаве [396]. Важным событием в этом контексте стало посещение строительной площадки храма Николаем II, которое состоялось в рамках поездки царя в Варшаву в 1897 году. Торжества по случаю трехсотлетия царствования дома Романовых в 1913 году тоже дали повод представить собор в качестве центра русской православной общины: его отделка была завершена как раз к великому юбилею династии. Выступавшие на празднестве ораторы подчеркивали непосредственную связь храма с репрезентацией власти и сочетали российские претензии на господство с антипольскими филиппиками [397]

Среди всех строительных проектов такого рода особое место занимал Александро-Невский собор в Варшаве: этот православный храм в столице Царства Польского далеко опережал по величине и помпезности все культовые сооружения на периферии Российской империи. Он же был самым дорогим, и на его строительство потребовалось почти двадцать лет (1894–1912). Но прежде всего эта церковь была одной из тех, что вызвали самые большие споры во всей империи. Даже выбор места и архитектурного стиля для собора Святого Александра Невского уже был демонстрацией власти и одновременно провокацией для местного польского общества. Здание, спроектированное Леонтием Бенуа, возвели в самом сердце Варшавы, на Саксонской площади — одной из главных площадей города. Оно не только затмевало своими размерами все вокруг, но и стилистически резко выделялось на фоне окружающей застройки. Золотые купола, декор фасада, напоминавший восточные мотивы, и колокольня высотой более 70 метров представляли собой демонстративный, выраженный архитектурными средствами захват земли иностранными завоевателями [395].