Цитаты из книги автора Александр Дюма Двадцать лет спустя

Но молодость — большой недостаток… для того, кто уже не молод.

он спрашивал себя, почему есть на свете люди, которые добиваются всего, чего желают, будь то почести или любовь, между тем как другие застревают на полдороге своих надежд — по вине ли случая, или от незадачливости, или же из-за естественных помех, заложенных в них самой природой.

Если не всегда можно есть, то пить всегда можно; это один из принципов бедняги Атоса, и в его правоте я убедился с тех пор, как начал скучать.

Быть может, мы встретимся в дороге?
— Едва ли.
— Как знать. У судьбы много причуд.

сказал Арамис тем философски безразличным тоном, который он усвоил себе, вступив в духовное звание, и в котором было больше безбожия, чем веры в бог

Убедившись, что ни Оливен, ни хозяин за ним не подсматривают, он запечатлел на письме поцелуй — немая и трогательная ласка, о которой способно было догадаться сердце Атоса, когда он станет распечатывать конверт.

Вы прощаете меня, не правда ли, ведь ваше великодушное сердце поняло все, что происходило в моем.

Вы прощаете меня, не правда ли, ведь ваше великодушное сердце поняло все, что происходило в моем.

маном французском языке, — извещает господина д’Артаньяна и господина дю Валлона, что он ожидает их.
— Гд

— О, я испортил себе руку с этим мальчиком, — сказал Атос.

— Есть руки, которые никогда не портятся, мой дорогой Атос, но зато часто портят руки другим.

народ, у которого, как говорил прокурор Талон, оставалась одна душа в теле, и то потому, что ее не продашь с публичных торгов, — этот народ, которому громом военных побед хотели заткнуть глотку и который убедился, что лаврами он сыт не будет, — давно уже роптал.

Дорогой д’Эрбле!

Я узнал от д’Артаньяна, передавшего мне привет от вас и от графа де Ла Фер, что вы отправляетесь в экспедицию, которая продолжится месяц

Дорогой д’Эрбле!

Я узнал от д’Артаньяна, передавшего мне привет от вас и от графа де Ла Фер, что вы отправляетесь в экспедицию, которая продолжится месяц

то ничтожная личность, бывший лакей кардинала Бентиволио, путем интриг вылезший в люди; выскочка, человек без имени, он думает не о Франции, а только о самом себе. Он награбит денег, разворует казну короля, выплатит самому себе все пенсии, которые покойный кардинал Ришелье щедро раздавал направо и налево, но ему не суждено управлять страной ни по праву сильного, ни по праву человека великого, ни даже по праву человека, пользующегося всеобщим уважением

сир», или Роганы, которые не хотели быть герцогами; я вынужден уступать этим

за такое выражение можно убить тридцать тысяч человек

большие дела плохо делаются с малыми средствами.

В двадцать лет всех считаешь друзьями.

аллею, обсаженную прекрасными тополями

Кое-где солнечные лучи с трудом пробивались сквозь плотный свод листвы, и во