Величие города, представшего Цабрану из поезда, смазалось хрустящими под ногами бумажками и облезлыми фасадами. Московь была прекрасна со стороны, а изнутри — меж жерновов и шестерёнок — являла собой унылое зрелище.
— Оставил нам что-то? — спрашивает полковник.
— Оставил нам что-то? — спрашивает полковник.
— Только трупы, — отвечает Арнольд, не снимая тёмных очков.
Эта сцена была эпиграфом ко всей мировой истории. Именно таким видел человек добро — массовым убийцей, серийником без жалости и пощады, — и в этом смысле двадцатый век ничего не изменил. Лишь жирно подчеркнул в нужных местах эту непреложную истину.
Как червяк точит здоровое дерево, так и власть точит душу человека, и она становится проеденной и пустой