Он прошел все-таки шесть классов гимназии. Сын зажиточных родителей. Его родные – богатые московские купцы.
Был вольноопределяющимся, и за оскорбление караульного начальника попал в каторгу на 6 лет и 8 месяцев.
Теперь он сидит в кандальной за грошовый… подлог.
У него такое честное, симпатичное лицо. Я это хорошо знаю, он всегда готов поделиться последним, делился, делится с нуждающимся.
Наконец, родные его не забывают. Присылают ему сравнительно помногу.
– И вдруг какой-то грошовый подлог?!
– Эх, барин! – по совести сказали мне люди, знающие дело. – Да нешто для себя он! Каторга заставила. Каторге этот подлог был нужен. Они и приказали, а он писарем был, вот и сделал. Пользуется ли он для себя! Да и к чему ему?
Его будущность тяжка и безотрадна.
Прибавки каторги не выдержит, бежит, плети, еще прибавка, без конца, испытуемость и без выхода сиденье в кандальной тюрьме.
Да что какой-то Козырев?
Такие ли люди гибли в каторге, тонули, – вверх только пузыри шли.
Гибли нравственно вконец, безвозвратно.
В селении Рождественском, в Александровском округе, учителем состоит некто В.
Человек, получивший образование в одном из привилегированных учебных заведений.
В каторге этот человек за 5 рублей нанялся взять