В приложении удобнее
Цитаты из книги авторов Маленькая книга историй о женской сексуальности
«Наиболее эротичны явления прерывности, мерцания: например, кусочек тела, мелькнувший между двумя частями одежды». Этим можно объяснить, почему так привлекательны клубы, почему мы всё время то закрываем, то открываем глаза во время секса. «Соблазнительно само это мерцание, иными словами, эффект появления-исчезновения», — пишет Барт в «Удовольствии от текста».
Я спросила, как же он определяет, есть ли у девушки к нему чувства. Он приводил в пример Тарковского: мол, если в разговоре с девушкой упомянуть, что любишь Тарковского, то она посмотрит перед следующей встречей все его семь фильмов. Это значит — есть чувства.
Они неизменно встречались на улице Правды и врали, и врали.
Фригидная жена поворачивается к законному супругу спиной и фантазирует о сексе с одеялом из «Икеи». Размер одеяла не уточняется.
Я спросила, как же он определяет, есть ли у девушки к нему чувства. Он приводил в пример Тарковского: мол, если в разговоре с девушкой упомянуть, что любишь Тарковского, то она посмотрит перед следующей встречей все его семь фильмов. Это значит — есть чувства.
В конце апреля мы оба случайно оказались в Питере, я — по работе, ты — потому что у тебя нет работы.
В кафе была та самая атмосфера — «the atmosphere!» — которой мы обычно не искали. Потому что вся необходимая атмосфера была в нас. Когда мы были вместе. Но сегодня нам, похоже, нужна была помощь пространства.
Никаких поцелуев при встрече и при прощании. Никаких гетеросексуальных соплей про любовь
Он задирает майку и прикасается губами к моим соскам, потом к животу. Мне щекотно. Хихикаем.
— Чушь какая-то, — я опускаю майку и ложусь спать.
— Чушь какая-то, — я опускаю майку и ложусь спать.
Что можно сказать человеку, который одним движением выбрасывает в помойку твою такую кинематографичную, такую невозможную любовь?
Если когда-нибудь захотите почувствовать настоящее экзистенциальное одиночество, очень рекомендую ночь в закрытом аэропорту.
У меня есть привычка — я засыпаю, крепко зажав одеяло между ног.
— Что? Работать?? Я не хочу работать! Я хочу only fuck my girl!
Ок. Я начну. Мне тебя очень не хватало. А теперь... когда мы наконец-то расстанемся по-настоящему, мне станет легче. Гораздо легче. Но я все равно буду скучать. Наверное, всегда. Твоя очередь.
— Расскажи о своей юности.
— Я была комсомолкой.
— Кем?
— А до этого пионеркой. А еще октябрёнком. Короче, ты трахаешь юного ленинца.
— Я была комсомолкой.
— Кем?
— А до этого пионеркой. А еще октябрёнком. Короче, ты трахаешь юного ленинца.
Мне дико, и как будто я проглотила ветер.
Они неизменно встречались на улице Правды и врали, и врали.
Завязки на трусах он проигнорировал, снял как обычные.
Вечно вы, девушки, ничего не чувствуете
он знал, что я знала. А я знала, что он знал, что я знала.