Постоянное манипулирование сознанием привело к тому, что ее внутренний компас крутится как ошалелый, и Риса боится, что ей больше никогда не удастся найти север.
слабая сторона человечества – в том, что люди верят всему услышанному. Возможно, не сразу, но если повторить даже самую безумную мысль сто раз, рано или поздно ее станут принимать как данность.
Старки держит свое мнение при себе.
– По-моему, они друг к другу неравнодушны, – язвит один из подкидышей.
– Да ты сам пожираешь глазами задницу Коннора, Поли! – издевательски кривится Старки.
– Неправда! – вопит Поли, но судя по малиновому оттенку его физиономии, это истинная правда.
Потому что даже сама мысль о том, что я могу причинить тебе боль, нестерпима для меня настолько, что по сравнению с ней боль от содранной кожи – ничто»
– Одно дело – нуждаться во внимании, а другое – когда тебя намеренно избегают.
Коннор спускается ниже, преодолев три ступеньки, отделяющие его от земли, к которой прикована Риса. Опустившись на колени рядом с креслом, он старается заглянуть ей в глаза, но ночная тень скрывает их.
– Риса, ты мне небезразлична. Я отношусь к тебе так же, как раньше. И ты это знаешь.
– Небезразлична?
– Ладно, хорошо, я люблю тебя,
Теперь каждое из этих последних воспоминаний стало частью его натуры, сотканной из разрозненных кусков чужих душ, как лицо – из кусков чужой кожи. Кажется, носить в себе все их страдания одновременно невозможно, и все же Кам это делает. Только теперь ему становится понятно, каким сильным нужно быть, чтобы хранить в себе воспоминания сотни попавших на разборку ребят и не взорваться при этом, разлетевшись на тысячу кусков.
– Твои ноги принадлежали чемпиону по бегу, – объясняет она, – а сердце – мальчику, который наверняка стал бы призером Олимпиады по плаванию, если бы его не отправили на разборку. Руки и плечи раньше служили парню, который играл в бейсбол лучше, чем кто-либо из ребят, когда-либо попадавших в заготовительный лагерь. А пальцы? Они владели гитарой – редкий и великий талант!
– Да здравствует новое Восстание подростков!
Уж поверь мне, в распятиях я знаю толк.