Как жаль, что то, о чем пишут в фанфиках, прикольно читать, но жить так никому не пожелаешь,
— Это ты так тактично признался в том, что педик?
Мне почему-то казалось, что если не я, то никто ее не найдет… или найдет, когда будет уже слишком поздно. Здесь, в Подмосковье, температура в середине октября ночью доходила до плюс двух, наши южные души не привыкли к таким перепадам. Часы показывают почти одиннадцать, значит, пропала она больше пяти часов назад. Чудовищно много. Выхожу на небольшую поляну, похожую на ту, где мы начинали «Зарницу».
— Ян? — тихий шепот откуда-то со стороны.
Одно слово, а вся тяжесть и усталость разом покидают меня. Нашел! Она сидит на земле, опершись спиной о дерево, губы совсем синие.
— Ты вся дрожишь. — Снимаю с себя куртку и кутаю ее, попутно скидывая Вадиму геолокацию. За нами придут.
— Не говори, что ты искал меня.
— Нет, собирал грибы, — бурчу я, но почему-то совсем не испытываю злости.
Мне хочется кричать, упасть на колени и начать бить асфальт. Все эти годы я думал, что Мила пошла на вписку из-за нее. Все эти годы я вел себя ужасно по отношению к ней. Боже, сколько боли я причинил ей. Урод, какой же я урод! Хуже всего то, что все могло быть иначе, просто поговори я с ней, но злость, которую я испытывал после смерти сестры, заполнила меня всего. Я хотел кого-то винить
Просыпаюсь от чудовищно громкого звука пердежа. Серьезно? Сажусь и поворачиваюсь в сторону источника звука. Вадим, словно котик, сладко потягивается на кровати.
— Горячева, у тебя сто девяносто два подписчика, — смеется Вадим.
— Ты что, сталкер? — огрызается подруга. — Вот эти все «Цветы у бабы Вари» — ты? Признайся.
И наконец, я сказал ей сдохнуть.
Все эти годы я вел себя ужасно по отношению к ней.