Вомбат, Батяня! — затянули вомбаты и выстроились в шеренгу. — Батяня! Вомбат! Ты тушку не прятал за спины ребят!
И, между прочим, я пролетел полсаванны на одном крыле и на чистой силе воли!
— Да чё ты гонишь? На энергетиках ты к нам прилетел, птичка!
С шантажистами не договариваются, — сказал ему Барсук Старший. — Это правило, которому нужно следовать»
в которой зверское счастье откладывается
— Кому молоко с клопьями? — Барсук Старший, не дожидаясь ответа, насыпал клопьев в три берестяные плошки — себе, Барсукоту и Барбаре — и залил молоком. Он знал, что они не откажутся.
— А клопья какие, папа? — закричала с террасы Барбара.
— С желудями и сухими личинками, как ты любишь!
— Тогда мне побольше!
— А я такие не люблю, — огорчился Барсукот. — Мне тогда молока побольше, а клопьев поменьше.
— Для тебя у меня есть «Завтрак чемпиона» — сухие клопья с добавлением живых водомерок!
Барсук Старший вынес на террасу поднос с завтраком и травяным чаем, огляделся и потянул носом. Терпкий, пряный запах осени, запах поздних, червивых грибов. Золотисто-рыжая листва, точно шкура волшебного пятнистого зверя, наброшена на деревья. На столе — молоко с клопьями. За столом — двое его детей, родная дочь и приёмный сын, они работают вместе, они пошли по его стопам. Всё это в сумме называется счастье. Простое зверское счастье.
— Ну, как там у вас в полиции? — Барсук Старший шумно отхлебнул клопьев прямо из плошки.
— У нас в полиции, — поправил его Барсукот. — Ты ведь просто в отпуске, Старший.
— Ну… я хотел сказать, как там ваше дело, подвижки есть?
— Ты имеешь в виду дело о воробьином помёте? — Барсукот, прищурившись, наблюдал за парой водомерок, панически носившихся туда-сюда по поверхности молока в его плошке. Одна бегала кругами, другая зигзагами. — Да, подвижки. Ещё какие. Воробушек Роберт признался, что помёт рядом с баром «Сучок» — его, но отказался заплатить штраф, потому что после ощипа, как он утверждает, у него начались серьёзные психические проблемы. Ему кажется, что за ним следят. Чтобы успокоиться, он ежедневно наклёвывается в баре забродившей клюквы, а от клюквы у него несваренье желудка… Одну секунду…
Получилось. Сработало! Противоядие помогло Барбаре! Слава Небесным Медведям! У него получилось,
Глава 1,
в которой зверское счастье откладывается
А вот мне он доверяет куда меньше. Он считает меня слишком порывистым, импульсивным. И поэтому хочет держать меня при себе. Понимаешь? Чтобы я здесь один не наворотил каких-нибудь глупостей.
— Это он тебе так сказал? — с надеждой спросила Барбара.
— Да, — соврал Барсукот и покосился
а столом прислуживала личная горничная Рафаэллы Младшей Герочка — жирафовая газель породы геренук, с тонкими, стройными ногами и такой длинной шеей, что Изысканные в шутку называли её «членом семьи»
— А ничего, что, на минуточку, я настоящий герой? Я, между прочим, чуть не разбился о камни, пока не поймал воздушный поток. И, между прочим, я пролетел полсаванны на одном крыле и на чистой силе воли!
— Да чё ты гонишь? На энергетиках ты к нам прилетел, птичка!
Доктор Поясохвост спас жизнь несчастного малыша и при этом зализал его раны так, что даже шрамов никаких не осталось.
— Я видел малыша Нука, — уважительно кивнул Барсук. — Действительно, ни одного шрама. Но вы, я думаю, слишком скромны. Наверняка же вы помогали доктору выхаживать геренука, так что его здоровье — и ваша заслуга тоже?
— Нет, доктор Поясохвост выхаживал геренучонка лично. Он не допускал в реанимацию никого из персонала.
— Не могли бы вы всё же проводить меня к доктору Поясо…
Пронзительный, истошный, панический вой, полный зверского отчаяния и страха, не дал Барсуку закончить.
— Тысяча сычей… — голос Барсука утонул в этом нескончаемом вое. — Кто это так кричит?!
— Никто не кричит, это сработала сигнализация. — Хамелия посмотрела одним глазом на Барсука, а другим на переполошившихся наседок. — Всем нужно срочно покинуть клинику.
— А что случилось, а что, собственно, тако-ко-ко-кое? — загалдели пациентки.
— Объявлена тревога, — без особой тревоги ответила им Хамелия. — Атака львов. Мы все покидаем клинику в течение минуты.
— А яйца-то как же? — Наседки взметнулись под потолок, роняя перья и вереща. — Яички-то наши как же?
— Ваши яйца во время атаки будут надёжно защищены. — Хамелия метнула свой длинный язык к красной кнопке над инкубаторами, и все гнёзда немедленно скрылись в образовавшемся в стене глубоком проёме.
— Но… где же львы? — пропыхтел Барсук Старший, тяжело семеня рядом со стремительной Хамелией к аварийному выходу. Наседки, перечирикиваясь, летели далеко впереди. Пробегая мимо окна, Барсук остановился и высунул нос. Перед ним простиралась пустынная, выжженная солнцем, растрескавшаяся земля — и никаких львов до самого горизонта.
— Не задерживаемся, бежим к аварийному выходу! — скомандовала Хамелия, и её голос утонул в очередном вопле сирены. — Львов может и не быть. У нас часто бывает учебная тревога, но мы никогда не знаем заранее. Доктор Поясо