Я не хотела умирать.
Я хотела, чтобы меня любили. И чтобы меня спасли.
Приступы беспросветной тягучей тоски настигали меня где угодно, это происходило вне зависимости от места. Я уже язык отбила говорить себе, что справлюсь. Что были в моей жизни и худшие времена.
Что бы там ни было, а ни одно даже самое человеческое чувство не извиняет того, что он мудак.
Как бы дело ни обернулось, он там с девушкой из эскорта
ты… На секунду отвернулся, её уже нет. В следующий раз надену ошейник и буду таскать за собой на поводке, потому что, видимо, это наш единственный вариант.
Он принялся набирать чей-то номер, видимо, давать
Хотя отец её почему-то не любил.
– Может, это потому, что её слишком любил ты?
Мучител
что за сообразительная девочка! – он ответил мне такой же наигранной умилительной улыбочкой, от которой жидкий металл потёк по венам вместо крови. – А теперь быстро в ванную, даю т
отдам тебя Генриху, и он сделает с тобой то, что посчитает нужным.
– Правда отдашь меня? – выпалила, даже не до конца понимая, что г
злюсь, родная. Так, возникли некоторые проблемки. Но они решаемы. – Платье наконец село как нужно, и Ланкмиллер заметил отстранённо: – Пахнешь её духами…
Руки у нег
Девочка моя, – ласково прошептали на ухо, – мне кажется, ты совсем запуталась в своих желаниях.
На моей шее