Штука вот в чем. Ценность поцелуя не в его качестве. Поцелуи не служат какой-то особой цели. Их ценность измеряется ценностью человека, с которым вы целуетесь.
Любые вещи ценны настолько, насколько считаем мы сами. Так же и поступки.
слышал мнение, что предметы искусства абсолютно бесполезны, так как не имеют практического применения, и имеют ценность лишь в глазах смотрящих на них.
Дело в том, что, в сущности, бесполезно все. Ничто не имеет ценности, пока мы ее не определим. Любой предмет может стоить столько, сколько мы захотим.
Человеческое веселье – возобновляемый ресурс, и вы можете генерировать его с помощью дешевых плюшевых игрушек и жареной еды.
Стабильный кошмар приподнялся на волчьих лапах, могучих и необъяснимым образом более натуральных, чем у первого. Тьма сгустилась, как бы затвердела, натянулась на выгнутом хребте, точно кожа. Сверкая зловещими колодцами глаз, кошмар навис над людьми и сделал шаг, пронзив когтями брусчатку.
Так или иначе, штука вот в чем: ценность искусства не в его качестве. Я слышал мнение, что предметы искусства абсолютно бесполезны, так как не имеют практического применения, и имеют ценность лишь в глазах смотрящих на них.
Дело в том, что, в сущности, бесполезно все. Ничто не имеет ценности, пока мы ее не определим. Любой предмет может стоить столько, сколько мы захотим.
Для этих двоих рисунок Юми был бесценен.
— Я кое-что поняла, — сказала она. — Пока мы рассуждали об обладании вещами, я осознала, что... ничем не владею. И никогда не буду владеть...
Штука вот в чем. Ценность поцелуя не в его качестве. Поцелуи не служат какой-то особой цели. Их ценность измеряется ценностью человека, с которым вы целуетесь.
Любые вещи ценны настолько, насколько считаем мы сами. Так же и поступки.
Поэтому для этих двоих тот первый поцелуй был бесценным.
Ничто так не снижает уровень преступности, как буйные полуразумные порождения тьмы.
— Жизнь не сводится к умению все контролировать.
Художник был творцом, а творцам положено наблюдать. Взгляд человека, обученного тонкостям светотени, геометрии и анатомии, порой может напугать. Взгляд художника — как острый нож, отделяющий кожу от жира и мяса. Художники смотрят так, будто могут вынуть из вас душу и воссоздать ее тушью или карандашом на бумаге.
Любые вещи ценны настолько, насколько считаем мы сами. Так же и поступки.