– Мы утопали в пучине страсти…
– И?!
– Филипп не выплыл, – скорбно покачала я головой.
прекрасно проводит время, пока мы тут давимся свежим воздухом…
– Филипп, буду откровенной, но эту глазунью уже не спасти! – резко высказалась я. – Она нас покинула! Снимай сковородку, пока есть что хоронить. Иначе она похоронит нас.
– Повнимательнее посмотри, леди Торн! Она похожа на приличную еду…
– Сейчас же!
– Половину на свадьбу, половину на развод, – фыркнула тетушка. – Да твои родители с небес проклянут меня пожизненной изжогой!
– Отлично выглядишь.
– Ты неудачно пошутил или просто поехидничал?
– Ты знаешь, что первый раз должен быть на шелковых простынях?
– Неужели? – В его глазах заискрил смех.
– А мы даже кровать не расправили.
– Торопились.
– Почему мы не поторопились раньше?
– Ты боялась меня до паники.
Люди из внешнего мира не догадывались, что в номере уже никого не интересовал ужин. Они нас очень хотели накормить. Видимо, поэтому из большого альтруизма постучались еще раз.
– Мы же не будем открывать? – тихо спросила я.
– Ни в коем случае, – лениво отозвался Филипп.
– Тогда приглуши свет.
– В королевский питомник! Немедленно! – категорично приказал Филипп.
– Кого из нас? – вырвалось у меня.
– То есть деревянная раскладушка – не самая жесткая постель, на которой вам приходилось спать, – пошутила я.
– Да, но я ни разу не спал на голой земле женатым, – с особым вкусом ответил Филипп на колкость.
– Семейная жизнь бывает непредсказуемой, – сумничала я.
– Вы, похоже, об этом много знаете.
Он жив? – поменявшись в лице, коротко спросила тетка.
– Ну… – Я замялась. – Если говорить практически, то он пока не остыл.