Эгвейн видела во сне Перрина с волком, а еще с ястребом и с соколом, и птицы сражались друг с другом. Видела Перрина, убегающего от какой-то смертельной опасности, и Перрина, стоящего на высокой скале и делающего шаг в пропасть, при этом он произнес такие слова: «Нужно так сделать. Я должен научиться летать, прежде чем достигну дна». Еще был сон с айильцем, и Эгвейн казалось, что он тоже имеет отношение к Перрину, но она не была в этом уверена. Помнила девушка и сновидение о Мин, едва было не попавшей в стальной капкан, но оставшейся невредимой и миновавшей ловушку, даже не заметив ее. Эгвейн видела также сны о Мэте. В одном из них Мэта окружали катящиеся игральные кости — девушка знала почти наверняка, откуда взялся этот сон. В другом ее ночном видении Мэта преследовал мужчина — которого не было. Девушка этого никак не могла понять. Был преследователь, или, может, их было несколько — но каким-то образом ни одного из них не было. Еще ей приснилось, что Мэт отчаянным галопом несется к чему-то невидимому вдали — к чему он всей душой стремится. Как-то ночью она увидела во сне Мэта с женщиной, которая, казалось, разбрасывала во все стороны огни фейерверка. Эгвейн предположила, что женщина — иллюминатор. По крайней мере, себе она их представляла такими. Но в этом сновидении не чувствовалось никакого скрытого смысла