когда заставляешь человека тебя ждать, то даёшь ему время вспомнить все твои недостатки. Это одна из двух причин, по которым я всегда прихожу на встречи как можно раньше.
– Точно как менестрель после свадьбы, – пробормотал Лучано. – Сытый, пьяный и зацелованный…
А на красно-фиолетовом фоне золотом горели два скрещённых молота с длинными рукоятями, и нежно сиял серебряный цветок с пятью лепестками!
Хорошо драться под боком у синьоров целителей!
Мастер бы одобрил… Потом, когда вволю просмеялся бы.
– Пить шамьет с Шипом? – усмехнулся фраганец. – Благодарю покорно, я могу придумать более увлекательный способ расстаться с жизнью.
– Травить бретёра? – в тон ему ответил Лучано, словно скрестились два стремительных клинка. – После того, как я видел вашу «беседу» с магистром Роверстаном? Вы меня обижаете, синьор. Вас, из уважения к вашему искусству, я бы убивал только сталью. Но… – Он смерил фраганца внимательным взглядом и задумчиво заключил: – Пожалуй, исключительно чужими руками. И послал бы человек шесть, причём из тех, кого не жалко. Да ещё пару с арбалетами…
– Льстец. – Улыбка д’Альбрэ была всё такой же насмешливой, но словно оттаяла, а глаза весело блеснули. – Лет двадцать назад я бы принял это как должное. Но возраст никого не щадит…
Он напоказ вздохнул, а Лучано всё так же любезно откликнулся:
– Да-да, именно так в прошлом году говорил мой почтенный мастер. После того, как лично убрал очередного претендента на своё место. Как раз лет на двадцать моложе мастера этот идиотто и был. Ему не слишком помогло.
Фраганец фыркнул. Перевёл взгляд на Аластора и милостиво сообщил:
– У вас исключительный талант заводить неподходящие и опасные знакомства, мой мальчик. Но поскольку я сам числюсь в этом ряду… Полагаю, нет нужды объяснять этому синьору очевидные истины, – снова ударил он взглядом, как выпадом, в сторону Лучано. – Например, что с ним будет, если он предаст вашу… дружбу.
Оставалось только надеяться, что усилия магистра Роверстана принесли должные плоды, и сегодня ночью он не поделится снами с Аластором и Айлин. Чует сердце, что сны эти будут не так невинны, как цветущие гранаты и ожившие статуи.
«Вежлив, как бретёр», – вспомнил Лучано старую поговорку. Ну разумеется, если встретились два бретёра…
не стал. А Грегор с лёгким раздражением
– Привыкай, – тихо сказал Лу, когда лейтенант, проводив их до высокой двери, украшенной резьбой, щёлкнул каблуками и откланялся. – Они будут смотреть и шептаться. Ждать твоей силы, но надеяться на слабость. Будут врать, просить, строить интриги, обожать и ненавидеть. Люди везде одинаковы, хоть во дворце, хоть в портовом кабаке. И везде они похожи на зверей. Не показывай им слабости, Альс. Одна пастушья овчарка управляет сотнями овец. Просто помни, что овчарка здесь ты.