Нет, те марши, что нашли свое место в классическом репертуаре, – это ведь по сути своей вовсе не марши. Это знаки маршей, это художественное изображение маршей. Мы ведь понимаем, что ни один из трех персиков, изображенных Валентином Серовым на его знаменитой картине, не настоящий. Как, впрочем, и сама девочка.
Совершенно беспредельно гениальный марш из «Аиды» – это ведь не марш как таковой, это художественное изображение Триумфального марша по случаю очередной древнеегипетской победы, а уж какой он там был у древних египтян, бог весть…
Точно так же, как и основная маршеобразная тема из Седьмой симфонии Шостаковича не является маршем, это художественное изображение эмоций, стоящих за явлением под названием «марш». А знаменитый и популярный марш С. Прокофьева из оперы «Любовь к трем апельсинам» в свою очередь являет собой пародию на марш, потому что Труффальдино устраивает веселые шествия для того, чтобы развеселить страдающего ипохондрией Принца, а марш – это произведение, которое исполняется с серьезным выражением лица. А то и вовсе без выражения, что еще предпочтительнее.