– Как ты… Да как ты посмел сделать это, да еще и передо мной?! В первый раз умер героем, а в этот раз решил умереть трусом? Ты подумал о своих родителях, придурок? Как ты можешь так просто оставлять их одних? Они наверняка недоумевают, где ты сейчас, переживают и любят тебя! Ты думал, что я буду доволен твоей смертью? Месть и все такое, да? Ни фига, скотина! Какого ты мнения обо мне? Считаешь меня настолько хреновым человеком? А впрочем, мне плевать на то, что ты думаешь обо мне
– Это ты странная. Ты сказала, что родители одобрили решение пойти с ним. Как?
– Я его правнучка.
Палата больше походила на номер в отеле с собственным холодильником, телевизором, ванной комнатой и прочими предметами роскоши. Иначе говоря, она была платной.
– Будешь себя так грубо вести – никто к тебе не потянется.
– Прекрасно! Буду продолжать в том же духе!
Они тебе больше не доверяют. Кроме твоего Санни.
Ариан встал с кровати, чувствуя облегчение.
– Именно поэтому он мне и нужен.
– Именно из-за твоей жестокости мы тебя с твоим отцом Альментом не признаем, сын.
– Хомяки кусаются, бегают по всей клетке и сносят все на своем пути, но при этом они очень милые.
Кален остановился возле окна холла, пока друзья обувались и готовились к выходу.
– Я не понял: это был комплимент?
– Возможно.
Кален невольно понял, что Тревис – первый друг, который назвал его милым. Он заметил, что стал думать о нем как о настоящем друге.
Голос Санни становился тверже, но Кален не мог воспринимать его серьезно из-за милой внешности и отпечатавшегося в его памяти первого впечатления: розововолосый высокий парень с красивыми бирюзовыми глазами, от которого пахнет клубничным пирогом и кофе.
– Но, Лара, ты ведь сама согласилась…
– Ларой меня вправе называть только муж.
– Прости, но мужа у меня нет.
– Я не об этом… Ох, какая грязная и глупая шутка!
– Она такая милая и веселая. На папу своего похожа.
– На которого?
– На обоих.