Если я еще хоть минуту проведу в этом душном бальном зале, я начну стрелять в людей, просто чтобы снять напряжение. В этой комнате полно голов, в которые я был бы не прочь всадить пулю.
– Черт тебя побери, Зейд, – бормочу я вслух. – Я не прощу тебе, если ты умрешь.
Мне не нужно видеть остальную часть дома, чтобы понять, что это место вопит: «Посмотрите на меня, у меня есть хреналлион долларов, и я не собираюсь делиться этим богатством с голодающими по всему миру».
Если я и могу рассчитывать на свою тень в чем-либо, так это в том, чтобы отыметь кого-нибудь.
Он более чем ясно дал это понять.
И как, черт возьми, он узнал мой номер? Ладно, это был глупый вопрос. Ради всего святого, он же чертов маньяк. Разумеется, у него есть мой номер.
Когда ты заставляешь кого-то влюбиться в самую темную версию себя, ты больше не в силах сделать ничего, что могло бы его отпугнуть
То, что он говорил о моей девушке в такой отвратительной манере, само по себе плохо, но он намекнул на то, что Адди не особенная
а моей девочке не нравится, когда я так поступаю
Я хочу разгладить их – только чтобы они возникли снова. Но я хочу, чтобы она устала от того, что не спала всю ночь, принимая в свое тело мой член до полного изнеможения. Но даже после этого я все равно продолжу трахать ее
– Хорошая девочка, – выдыхает он, его собственный голос звучит спокойно. Почему-то от этого я чувствую себя еще хуже. Я хочу, чтобы он ненавидел это так же сильно, как и я