Не могу объяснить всего, что испытал по прочтению книги. Её можно смело разделить на две части. Думаю, так можно было бы разделить и чувства героя на два парадоксальных начала. Постоянное метание из стороны в сторону, невозможность определить истинность собственных намерений.
Дамы и Господа. Перед нами - человек. Во всей его ужасающей красе.
Книга о театре одного актера
Она так долго лежала на солнце... каждый раз, когда беру ее в руки, инстинктивно хочется вытереть полосу пыли. Но золотая пыль южного солнца впитывается под кожу, становясь несмываемой татуировкой. «I wear it like tatoo».
В последнее время я читала в основном женщин, и какой же маскулинной, тяжелой, удушающей показалась мне эта исповедь! Какой театральной.
«Сколь убогим и нелепым выглядит одиночество в глазах любви»
Я поняла и не поняла, за что так любила Мисиму Юрсенар. Может быть, за те моменты, когда он забывал о том, что он мужчина, становясь человеком? Моменты легкости, без сложной игры метафор с «громкой фразой», которую я бы отнесла на его юный возраст. Моменты, в которые погружаешься с головой, когда хочется, чтобы автобус ехал и ехал, официант не приходил, миг не заканчивался. Я не нашла в этой книге обнимающей мир мудрости Юрсенар, но, может быть, нашла ее чувства и обрывки своих несостоявшихся воспоминаний.
«И все же наши встречи — не бессмысленный минус. Скорее —бессмысленный плюс»
Эта фраза оставила меня безоружной. Действительно, бывают в жизни бессмысленные плюсы встреч, путешествий, разговоров и отдельных дней. Мы сетуем на их бессмысленность вместо того, чтобы задуматься об их положительности.
«что-то вроде предчувствия музыки»
Возможно, Юрсенар находила у Мисимы то, чего не было у нее... Одиночество абсолютное, куда более полное, чем знала она. Вариант судьбы. А может, ее интересовали механизмы того, как именно «маска становится в конечном счете лицом».
«Я и сам не знал — жив я или уже умер. Казалось, я забыл обо всем на свете»
Забыть обо всем на свете так легко, читая эту книгу. Несмотря на неудобную личность автора, мешающую, словно камешек в туфле, сложно не соглашаться с такими психологически точными наблюдениями. Принимая реальность неудобной книги, обретаешь то самое спокойствие обреченности, становишься обеими ногами на дно, пусть неприятной, но определенности.
«С чувством глубочайшего смирения я понял, что недостоин ее, но в этом ощущении почему-то не было ничего унизительного»
Взрослая современная концовка, может быть, должна намекать, что пробудить к жизни нас, настоящих, можем только мы, сами, настоящие.
Прочитала за несколько часов. Очень искреннее и интимное повествование. Вся внутренняя жизнь человека без прикрас.
«Исповедь» – это роман взросления запутавшегося человека, который много себе придумывает, но, как только его мечты и фетиши приходят в контакт с реальностью, трусливо от них сбегает. Хотя к концу протагонист дорастает до двадцати с лишним лет, он так и остаётся кринжовым подростком, попросту не умеющим и не желающим принять свою сексуальность и вообще себя, в том числе по объективным причинам. Несмотря на весь эпатаж с садистскими гомоэротическими фантазиями, читается «Исповедь» скорее как трагикомедия. «Золотой храм» и «Моряк...», написанные на абсолютно ту же тему, кажутся мне более сильными:, наверное, потому, что в них главные вещи не проговариваются напрямую.
👎Не советую
🙈Ничего не понятно
Что это было? Описания, описания, слова, минимум действий и ... никакой концовки. Эх, знала бы, не стала бы время тратить. Автор как-то весьма средне владеет словом. Откровенно слабо, надуманно даже. Как будто и автор, и герой не знают, что хотят сказать.
По описанию я ожидала от книги немного другого, ну видимо нужно сначало ознакомиться с философией автора, прежде чем браться, чтобы не словить недопонимание
👍Советую
🔮Мудро
🚀Не оторваться
Прекрасная книга для домашнего чтения вслух в кругу семьи (:
Моя первая книга о гомосексуалисте, не считая фанфиков. Не знаю почему, но меня тянуло узнавать это мужское состояние, мысли необычного парня, изложенные в художественном произведении. Первая половина книги "Исповедь маски" понравилась больше. Может быть, потому что во второй половине в историю стали вмешиваться женщины...