— Я не втираю, — солидно сказал Ахиллес, — я адаптирую концепцию.
Работа на конкурс
— Грандиозная штука, — сказал Ахиллес, глядя вверх.
Потом он глотнул из фляги и передал ее Черепахе.
— Да еще и на песке, — согласилась та.
— Удивительно.
— Функционально и модно.
— Мне лично нравится четкость линий.
— И конструкция явно сейсмоустойчива.
— Не то, что в Вавилоне, — добавил Ахиллес.
— Да, в Вавилоне напортачили, — согласилась Черепаха.
— А тут прямо чудо света.
— Потомки будут в шоке.
— Да ладно вам, — скромно сказал Хеопс, забирая флягу. — Это ерунда. Что действительно сложно, так это сделать формочки…
— Слушай, — спросил он озадаченно, — а что значит «Der Fliegende Hollander»?
— Глупо, по-моему, делать из машины идола, — буркнул Ахиллес.
— Глупо, — сказал раввин. — Но не все так думают.
— Ты лишнего-то не болтай, — ласково посоветовала Черепаха. — Без нужды.
— А во-вторых, — продолжил Ахиллес, проводя бритвой по щеке, — я — личность историческая. В отличие от рептилии, которая каким-то образом разговаривает и претендует на парадоксальную скорость… Ай!
— А я не понял, — сказал Ахиллес, — Что такое «гармонический ряд Фурий»?
— Салат — это квинтэссенция мести.
— Medium rare — самый популярный вариант.
— Ну, не все любят с кровью-то.
— Пятьсот двадцать один, — прошептал Ахиллес.
— А у меня пока только пятьсот двадцать, — тихо ответил Тесей.
— Вы чего тут делаете? — спросила подошедшая Черепаха.
— Тсс!
— Шшш!
— Мы в засаде, — объяснил Тесей.