Рупла кривлялся тут на днях. Встал ко мне спиной и обнимал себя с двух сторон, чтобы казалось, что он с девочкой. Мял на совесть свои жиробасные бока.

— Ммо, ммо, ммо!

С придыханием чмокал губами, как бы лобызая свою воображаемую красотку. Я ему прямо вот этими словами и описал всю картину. Такого слова, как «лобзанья»67 он не знал.

— Точно не лазанья?!

Вылупил глаза, а потом ржал, пока не стал икать. И сказал, что это гораздо неприличнее, чем все матные слова.