Когда я развернул газету (где еще раз, но более сухо и официально рассказывалась та же история), то в совершеннейшем уже изумлении обнаружил, что подборка стихов Виктора Кривулина открывается хрестоматийным «Когда подойдет к изголовью / Смотритель приспущенных век...». За Бродским следовала Ахматова, дальше мой приятель Женя Пазухин, два собственно моих текста, еще несколько неизвестно чьих — и все это, если верить печатному слову, было мое. И Пильняк в конце концов оказался н